Слова Дилана звучали достаточно странно. Хотя Беке казалось, она понимает, чего на самом деле боится Хант. Он боялся того, что рано или поздно возникнет ситуация, когда их с Радэ взгляды окажутся слишком разными, и это приведет к повторению истории с Гахерисом.
Вот только причина этого страха крылась, скорее всего, не в Радэ, а в Содружестве. Наверняка, история с вирусом была далеко не самым неприятным сюрпризом, которым от него можно было ожидать. А когда не знаешь, чего ожидать, откуда можно знать, как ты поступишь? Или как поступят другие? Неизвестность, порой, бывает, хуже страха.
Дилан обернулся к Харперу, и по губам его скользнула кривая усмешка.
- Когда это ты успел записаться на роль преподобного Бема? – спросил он. Но ведь Харпер был прав.
- Напрасно иронизируешь, - заметила Бека. – Харпер сказал правду. Дело не в Радэ, дело в Содружестве. Оно стало таким, что тебе самому трудно сохранить ему верность, потому что все твои идеалы в нем давно уже втоптаны в грязь. Надеюсь, ты не забыл, что до сих пор являешься разыскиваемым беглым преступником, осужденным на каторжные работы? Обвинения с тебя не сняты… И ты понимаешь, что дальше может быть только хуже. Содружество, в самом деле, стало таким, что его не грех предать. Сегодня оно было готово истребить миллионы людей и ницшеанцев ради собственного спасения, а на что оно пойдет завтра?
Дилан снова отвернулся.
- Мы не знаем, как именно рыцари узнали о вирусе, - ответил он, но голос его опять же звучал неуверенно. Или Беке хотелось, чтобы он так звучал. – Возможно, Содружество тут не причем – они могли просто перехватить сообщение. А даже если им кто-то и сообщил, не значит, что он выражал волю Содружества.
Бека усмехнулась. Свойственная ей горячность заставляла ее безоговорочно верить в виновность Три-Лорна и других триумвиров. А упорство Дилана, с которым тот не желал видеть очевидное, с ее точки зрения, вызывало раздражение.
- Ты сам не веришь в то, что говоришь, - заметила она. - И именно поэтому ты растерян, и в своей растерянности готов обвинить Радэ, которые поступил не так, как тебе хотелось. Не потому что он виноват, а потому что его, в отличие от Содружества, тебе обвинить проще.
Наверно, ее слова прозвучали слишком резко, но жалеть Ханта Бека не собиралась. По крайней мере, не сейчас. Иногда, чтобы привести кого-то в чувство, нужна хорошая пощечина. И свою пощечину Хант, с ее точки зрения, заслужил.
Дилан продолжал молча смотреть на экран. Валентайн была уверена, что причина этого молчания – внутренняя злость, с которой капитан пытается бороться. Возможно, его стоило оставить на какое-то время в покое, позволив разобраться в собственных чувствах. Но делать этого Бека не собиралась. Кто знает, до чего додумается Хант в своем самокопании. Нужно было переубедить его здесь и сейчас.
И Бека бросила выразительный взгляд на Харпера, требуя от него поддержать ее последние слова. Тем более, что она слова бортмеханика поддержала и даже развила. Пусть и немного по-своему.

Отредактировано Бека Валентайн (2015-06-15 19:15:35)

С точки зрения Беки, Три-Лорн был типом себе на уме. Он уже не раз использовал Дилана в своих интересах, как пешку. Так что и сейчас, он мог знать о вирусе и ничего не сказать капитану, рассчитывая, что тот так и не узнает, что именно привез.
А может быть, это и вовсе была попытка избавиться от Ханта, который единственный мог помешать Содружеству в реализации его замыслов. Может быть, у Боудена изначально был приказ убить Дилана, а рыцари стали всего лишь предлогом.
- Три-Лорн не так наивен, как кажется, - заметила она и одобрительно кивнула Харперу, давая понять, что тот молодец.
Слова бортинженера явно задели Ханта за живое, потому что он буквально дернулся, будто его змея ужалила, и выпалил:
- Не мелите чепухи, мистер Харпер! Я не собираюсь ни арестовывать Радэ, ни выгонять его, ни тем более выдавать Содружеству! Если бы каждого, кто меня хоть раз ослушался на этом корабле, я бы выгонял, то уже давно остался бы без экипажа.
Кажется, это был намек на инцидент «с мостом во времени». Бека взглянула на капитана неодобрительно, с ее точки зрения Харпер и так получил хороший урок, зачем же ему все время напоминать о случившемся? А затем перевела взгляд на бортинженера, подмигивая ему, чтобы н принимал слова Дилана близко к сердцу.
Вмешавшаяся в разговор аватара сообщила о приближающихся кораблях.
- Спасибо, Роми, - поблагодарил ее Хант. – Хоть кто-то здесь думает о деле.
Бека усмехнулась. Капитан злился, и это наводило на мысль, что он понимает, что был несправедлив к ницшеанцу.
- Хочешь сказать, что у тебя плохой экипаж? – усмехнулась Валентайн.
Дилан шумно выдохнул.
- Я не это имел в виду, - произнес он.
Усмешка Беки стала еще шире.
- Вот и замечательно, - заметила она. – Знаешь, что я думаю? Вам с Радэ нужно еще раз поговорить, когда ты успокоишься… Когда вы оба успокоитесь. Обещай, что так и сделаешь.
- Открываю ангары для приема первых беженцев, - снова вмешалась Роми.
Капитан кивнул и выдохнул с облегчением. Кажется, это известие он собирался использовать, как предлог для бегства с мостика.
- Нужно их встретить, - произнес он, разворачиваясь. Вот только разворот получился слишком поспешным. Раненая нога подломилась. Хант навалился на костыль, сжимая зубы, чтобы заглушить стон.
Так и хотелось подскочить к нему, схватить за шиворот, отшлепать, как непослушного ребенка, и отправить отлеживаться в медотсек.
Роми явно думала о том же, но действовала более рассудительно.
- Как ты будешь спускаться по трапам с твоей ногой? – спросила она. – Костыль тебе в этом не поможет, - и тут же предложила. – Беженцев встретят Бека и Харпер. А ты останешься на мостике.
Дилан не ответил ничего, сжатые зубы мешали говорить. Ну что же, молчание – это знак согласия.

Если Дилан и был против, озвучить свой протест он не успел. Вот пусть останется наедине с Роми и посоветуется еще с ней. Почему-то Бека была уверена, что аватара будет на их стороне.
- Если кто-то покажется мне подозрительным, я его сама в открытый космос выброшу, - прокомментировала Валентайн предстоящую встречу с беженцами в привычной ей манере. Хотя дальше слов ее угрозы вряд ли бы зашли, и она сама это знала.
Харпер думал о Радэ. Может ли он предать?
Признаться, Бека не знала ответ на этот вопрос. Она дольше всех остальных противилась присутствию Телемаха на борту, потому что он невольно напоминал ей о Тире. И именно поэтому, она невольно сравнивала их двоих. И в ее глазах Радэ проигрывал в этом сравнении… А затем, в какой-то момент она поняла, что присутствие ницшеанца на борту ее не раздражает, и даже больше, что она не хочет, чтобы он куда-то пропал, потому что без него будет только хуже.
Смешно, но после предательства Тира она нашла в себе силы для того, чтобы поверить еще одному ницшеанцу, при том, что доверие никогда не было ее сильной стороной. И, возможно, в этом была заслуга самого Радэ.
- Он – ницшеанец, - честно ответила Бека. – Никто не знает, что творится у них в головах, но знаешь, - она задумалась, подбирая слова, - я ему верю. Возможно, это глупо, и я совершаю ту же ошибку, что и с Тиром, но я не думаю, что он предаст нас. Содружество может быть, но не нас...
И, пожалуй, в этих словах крылось многое. В отличие от нее, Дилан не считал предательство Содружества, даже такого, в какое оно превратилось, допустимым. Ему было бы проще пережить предательство себя самого…  И именно поэтому он, как сказал Харпер, и завелся.
- Дилан боится, - добавила Бека. - Он боится, что Содружество спровоцирует Радэ, как в свое время спровоцировало его предка. Сам он не сможет предать Содружество, но понимает, что ожидать подобного от других нельзя, тем более что оно готово творить страшные вещи. Так что войну с ницшеанцами исключать нельзя... И это отсутствие уверенности и заставляет его злиться и совершать глупости. Он давит на Радэ, надеясь таким образом удержать того от предательства. Вот только, если он чего и добьется, то оттолкнет Радэ от себя. Именно поэтому нужно его остановить, пока он не совершил еще большую ошибку.
Дверь ангара отъехала в сторону, открывая около пяти десятков беженцев, среди которых, судя по богатой одежде, были далеко не простые работяги с плантаций. Кажется, в первую очередь с плантаций сбежали их владельцы.
Вперед выступил апельсиновощекий.
- Позвольте выразить свою благодарность, - произнес он, широко разводя руки, будто собираясь обнять Беку и Харпера разом. – Это было очень великодушно с вашей стороны принять нас на борт.
Собираясь предупредить возможные объятия, Бека выставила вперед руку.
- Не стоит благодарности, - и бросила взгляд на грузовые корабли, которые, казалось, даже не собирались взлетать. – Вы не отправляете корабли обратно? – уточнила она.
Апельсиновощекий порозовел.
- Корабли загружены плодами и соком, - произнес он. – Гонять их туда-сюда – это просто пустая трата продуктов, тем более что эвакуация пока только в процессе и потребует времени. А потому мы подумали, не могли бы сперва отвезти нас, а затем, вернуться за нашими работниками… К тому времени, они как раз будут готовы. А мы готовы поделиться с вами прибылью от проданного товара.

Отредактировано Бека Валентайн (2015-06-16 23:06:38)

- Радэ не разболтает, - покачала головой Бека. Почему-то ей казалось, что Радэ для того и взорвал станцию, чтобы не пришлось никому ничего разбалтывать и ничего выбирать. А Дилан этого не оценил.
Как выяснилось, разговоры об острой нехватке кораблей для вывоза рабочих оказались всего лишь разговорами. Администрация плантаций собиралась сбежать, бросив своих людей, а слишком любопытным собиралась закрыть глаза апельсиновым соком…
Наверно, это было хорошо, что Дилан оказался не в состоянии прийти сюда. Бека помнила его уставший взгляд. И это вспоминание лишь подогревало злость в ее собственной душе. И ради этих людей они все четыре года рисковали своей жизнью, пытаясь построить лучший мир?! Наверно, на сегодня с капитана человеческой низости и предательства было достаточно.
- Знаешь, мне кажется, что мы и сами справимся, - произнесла Бека. Под ее взглядом апельсиновощекий испуганно попятился.
- Вы все не так поняли, - заверил он.
Но Бека была уверена, что поняли они все правильно.
– Андромеда… - начала она.
Посреди ангара возникла голограмма.
Лицо апельсиновощекого приобрело землистый оттенок, отчего его кожа еще больше стала похожа на апельсиновую корку. Кажется, он и в самом деле решил, что сейчас их вышвырнут в открытый космос.
- Нет-нет, пожалуйста, - забормотал он, указывая рукой куда-то за спину. – У меня семья… дети…
Взгляд Беки переместился на женщину, разодетую по последнему слову какой-то загадочной моды, прижимающей к себе двух мальчишек. Интересно, сколько таких семей с детьми остались брошенными на плантациях?
- Запри первых беженцев в этом ангаре вместе с кораблями и не выпускай их отсюда без особого приказа. Пусть остаются рядом со своим бесценным грузом.
Взгляд апельсиновощекого скользнул по голым стенам ангара. Кажется, это место показалось ему слишком некомфортным.
- Но… но… но… - закудахтал он, пытаясь возразить, но Бека его уже не слушала.
- Идем, Харпер, - велела она.
Дверь ангара с шумом закрылась за их спиной.
- Неизвестно предупреждены ли рабочие о надвигающейся опасности, - добавила Валентайн. – Нужно лететь на плантации и собирать всех, кто там есть.
Голограмма переместилась в коридор.
- Дилан спрашивает, как у вас дела? – произнесла она.

Отредактировано Бека Валентайн (2015-06-17 09:50:56)