Радэ кивнул. Разговаривать здесь было не о чем.
Но Бека действительно могла иметь отличное мнение. Раньше так бывало. Хотя, честно говоря, не обнаружив ее на мостике, он подумал, что, вероятно, Валентайн на каком-то задании, помешавшем ей присутствовать при общем обсуждении. Но, судя по словам Дилана, это было не так.
Ницшеанец смутно помнил своего возвращение на "Андромеду", даже разговор с капитаном был как будто не совсем реальным. Действительность ускользала, хоть Радэ и старался ее удержать. Ему помнилось, что Бека приходила в лазарет. Но когда это было и говорила ли Валентайн что-нибудь - он точно не знал.
Пока Андромеда выполняла приказы и оповещала экипаж, Харпер подошел к Дилану.
- Может, и лучше дать Беке улететь... не нужно ее отговаривать, босс, - проговорил Харпер. Радэ нахмурился. Нет никакой доблести в том, чтобы бежать от битвы. Но нет зерна разума в поступке, который ведет к заведомой гибели. Иногда бывает сложно совместить одно с другим.
Ницшеанец полагал, что Дилан не планирует отговаривать Беку, если она решит остаться. Но поговорить с ней... Бека называла Радэ другом. И хотя ницшеанец мог усмотреть в ее словах проявление человеческой слабости, для Радэ они что-то значили.
- Могу я пойти с тобой, Дилан? - спросил лейтенант, наконец. Почти тут же Роми произнесла:
- Курьер принял сообщение и просит принять его на борт. На его корабле поломки, он опасается, что не сможет вернуться на планету раньше нас... - она задумалась. - Диагностирую нарушение работы двигателя... Сообщение распространено среди экипажа.

- Может, сразу не признался, потому что не верил в то, что мы поможем? - произнес Харпер в ответ на невысказанные сомнения Дилана по поводу курьерского корабля. Подумав, бортмеханик добавил:
- Или это магоги все подстроили. Я бы предполагал худшее, босс!
Дилан и Радэ направились к каюте Беки. Лейтенант не подумал о том, что Валентайн способна так долго злиться из-за потерянной "Эврики". Но, судя по словам капитана, этого нужно было ожидать.
- У ницшеанцев нет красивых извинений, - заметил он рассудительно, подразумевая, что ницшеанцы вообще не имеют привычки извиняться. Формальное действие, конечно, существует. Но делать из этого еще и какое-то эмоциональное действие - это не в ницшеанской природе.
Предчувствия не подвели капитана - Бека отказывалась от разговора; она злилась. Да и потом, были ли это лишь предчувствия? Дилан - капитан, он получает информацию обо всем, что происходит на корабле. То, что по словам Роми о том, что Дилан лишь сегодня вернулся к своим обязанностям в полной мере, еще не значит, что он находился в полной изоляции. Хотя с корабельной системы станется и капитана оградить от всех "потенциально стрессогенных факторов", в число которых входило практически все - от новостей до желания Харпера пообщаться.
Пришлось смириться с необходимостью уговаривать. Вряд ли Радэ сделал бы что-то подобное раньше. Но сейчас он произнес в коммуникатор, поскольку Бека не хотела видеть их с Диланом:
- Попозже может не быть возможности, Бека. Поговори с нами сейчас.
Вероятно, сейчас Беку следовало воспринимать не как опытного пилота и офицера Содружества, а как расстроенную злую женщину. Поэтому ницшеанец добавил:
- Пожалуйста.

Просьба прозвучала неловко. Радэ понимал, что для людей такая форма общения - логична. Но ницшеанцу сложно было отделить чувства от слабостей. Еще совсем недавно Боливар добивался этой слабости - предательства, мольбы. По собственной воле просить было легко, но в голове при этом словно звучал сигнал тревоги.
Вопреки ожиданиям - а от Беки действительно можно было ожидать, что она пошлет подальше и ницшеанца, раз уж отказалась разговаривать с капитаном - Валентайн уступила.
Правда, лишь для того, чтобы выразить свое недовольство. Как и предполагал Дилан - уничтожением "Эврики". Никакие убеждения не могли поколебать ее нелогичной уверенности в ценности своего корабля. Радэ знал, что детство Беки прошло на "Эврике". Однако старый корабль все равно от этого не становился быстроходней или надежней. Но вряд ли Бека могла принять, что ее дом все больше походил на ведро гаек.
Судя по всему, Бека не готовилась к спору. Просто потому, что не слышала оповещения. Так что Дилану пришлось заново излагать ей суть предстоящей операции. Имя короля Эрика Беку не удивило, хотя Нэхолланд она вспомнила не сразу, это было видно. Но сама предстоящая битва с магогами пошатнула уверенность Валентайн в том, что Дилан говорит серьезно. По крайней мере, она вдруг обратилась к Радэ, как будто действительно полагала слово ницшеанца более надежным. Радэ не мог ожидать этого и потому сделал паузу прежде, чем ответить.
- Мы собираемся, - поправил он, подтверждая тем самым предположение Беки о том, что готовится очередное бесперспективное на первый взгляд сражение. Но они уже смогли одержать верх при Аркологе. Правда, сама станция вряд ли могла бы пережить нападение, если бы не Харпер, которому удалось увести циклопическую конструкцию в слип-стрим.
- Ясно, - проговорила Бека. - Тебя тоже рано выпустили... А король Эрик не мог подумать сначала о каком-нибудь другом корабле?! "Андромеда" что - палочка-выручалочка?.. И разве ницшеанцы не должны в первую очередь заботиться о себе?
Она обращалась то к Дилану, то - внезапно - к Радэ и, судя по всему, не слишком нуждалась в их комментариях.

Объяснения Дилана с точки зрения ницшеанца звучали как признание бессмысленности существования Нэхолланда. Если король так слаб, что не способен организовать свой флот... В прочем, Радэ так же понимал, что противостоять  магогам не сможет ни одна планета. Самостоятельно - не сможет. Мир-корабль способен поглотить планету, приняв ее в качестве фабрики-поставщика сырья. Оружия, людей, материалов. Нэхолланд не станет исключением. Так зачем давать магогам преимущество, если чужая слабость, станет приращением их силы? У Дилана был свой ницшеанский резон защищать планеты, оставленные Содружеством в качестве жертвы на откуп. Бесполезной жертвы, которая способна погубить само Содружество.
А вот претензии Беки показались Радэ абсурдными, но при этом какими-то... странно значимыми.
Ницшеанец слегка удивленно взглянул на палец Беки, уткнувшийся ему  в грудь.
- Ты знаешь, что это было верное решение. Оно не могло быть хорошим или плохим. Просто правильное. Как и сейчас.
Вероятно, переубеждать Беку было бесполезно. Она могла злиться, сколько угодно. Раз она не хочет покидать "Андромеду", то и говорить тут не о чем. Тем не менее, Радэ чувствовал, что пока не может позволить себе уйти. В том числе и потому, что сейчас важен каждый пилот. А Бека - пилот первоклассный. От этого просто не отмахнешься.
- Нам понадобится твоя помощь.
Он подумал, что глупо сейчас приносить извинения за уничтоженный корабль. Хоть Дилан и говорил об этом, иногда люди предпочитают вкладывать в свои слова совсем иной смысл. Как будто каждую минуту занимаются политикой и даже этого не замечают.
Бека скривилась, подбирая слова для ответа. Палец от груди Радэ она убрала, но видно, что слова ницшеанца ее не успокоили.

Отредактировано Телемах Радэ (2015-10-02 07:04:03)

Радэ вскинул брови.
- Ты обвиняешь меня в его соблюдении или напоминаешь о том, что его нужно соблюдать?
Они действовали в интересах капитана, пытались всеми силами противодействовать Бездне. Они соблюдали договор, но при этом не могли оставаться беспристрастными, ведь договор подразумевал собственный риск. Поэтому ницшеанец и не понимал причин, по которым Бека злится на его - их совместное - решение. Других вариантов все равно не было, кому-то пришлось бы рискнуть. Радэ самый выносливый, учитывая его способности к регенерации и тренированность. Так зачем лишний раз об этом говорить?
Но Радэ понимал, что это - проявление беспокойства и потому старался не спорить.
Бека удивительно умела поворачивать события так, что ее согласие выглядело больше как протест.
Радэ кивнул, но Бека уже потеряла к ним с Диланом интерес и попросту ушла, оставив за собой последнее слово. Ее доводы были логичны и нелепы одновременно. Весьма странное сочетание. Этого, наверное, Телемаху вообще не понять.
Лейтенант посмотрел на капитана. Дилан не пропустил мимо ушей слова об уговоре.
- Есть вещи, о которых лучше не знать, потому что не можешь их изменить, - заметил ницшеанец. Ответ будет очевиден. Дилан и так знает, что они готовы следовать за ним. Но такое проявление особого внимания к его персоне вызовет недовольство. Иначе капитан не вышел бы из себя, увидев Радэ после возвращения с Хаукон Венья. Хотя возвращение это было отнюдь не победоносным, капитану было, на что сердиться.
- В этом уговоре нет ничего, что могло бы помешать нашей миссии, - добавил Радэ.