Честно говоря, к появлению человека, пусть и одержимого, Нэт оказался не готов. Именно поэтому и замешкался с выстрелом. Филип был первым.
Вот только выпущенная им пуля так и не достигла своей цели. Судя по воплю, один из дэвов принял ее на себя.
- Твою мать! – выдохнул охотник, понимая, что замыслили твари.
Да, лампы не давали дэвам пройти в гостиную, но они были совершенно бесполезны против одержимого человека. А тот, размахивая топором, как заправский маньяк из фильма ужасов, бросился к Майку.
- Стоять! – рявкнул Нэт, бросаясь ему на перехват. Стрелять он не пытался. Не потому что боялся застрелить парня с топором, об этом он даже не думал. Во-первых, его останавливала боязнь подстрелить брата. А во-вторых… во-вторых, у него не было никакой уверенности, что ему тоже удастся попасть. Кто знает, какая треклятая магия защищает этого парня.
Перехватить парня с топором удалось лишь в нескольких шагах от Майка. Нэт со всей силы вцепился в рукоять и рванул топор на себя, пытаясь вырвать его из рук.
Одержимый ощерился и взвыл:
- Мое! – при этом от его голоса, совершенно неживого по спине пробежал мерзкий холодок. А его сила… его сила была и вовсе нечеловеческой.
Нэт почувствовал, что просто не может справиться с этим парнем. Секунда, и рукоять топора со всей силы врезалась ему в живот, заставляя согнуться в попытке поймать воздух. Еще один удар пришелся в лицо, обжигая его болью и выплескивая на губы струйки крови. Коулман охнул, заваливаясь на спину и выпуская топор.
Одержимый замахнулся… На мгновение, при виде взмывшего в воздух топора, сердце замерло. Но удар обрушился не на охотника, а на одну из ламп дневного света.

Что произошло дальше, Нэт понял не совсем. Наверно, его позиция на полу была не самой удобной для понимания. Майк просто бросился вперед, тыча в лицо нападавшему рукопись. И, судя по раздавшемуся вою, дэвам его поступок по нраву не пришелся.
Яркая вспышка заставила охотника зажмуриться.
А когда глаза все же удалось открыть, в гостиной уже воцарилась тишина. Одержимый валялся на полу и, похоже, был без сознания. Не иначе как дэвы отступили. Вот только надолго ли? Или выпад брата отогнал их насовсем?
- Я в порядке, - пробормотал Нэт в ответ на вопрос деда, завозился на полу, поднимаясь, и добавил. – И что? Это все? Дэвы ушли?
Ребра чуть ныли от недавнего удара, но в целом состояние было вполне удовлетворительным.
- Ты изгнал их?
Дэвид и Марси, до этого момента сидевшие в углу тихо, словно мыши, напомнили о своем существовании шевелением.
- Чтоб мне треснуть, - пробормотал парень, делая небольшой шаг вперед, покосился на неподвижное тело одержимого, и осторожно поинтересовался. – Он мертв?
- Он без сознания, - ворчливо одернул его дед.
Марси шмыгнула носом.
- И зачем нужно было привлекать меня? – недовольно поинтересовалась она у Майка. – Ты и так прекрасно справился!
Ну, надо же, то она боится, что ее не станут защищать из-за ее ненадобности. То недовольна, что ее считали нужной. Определилась бы уже.
- Или ритуал еще не закончен? - предположил Нэт, вопросительно глядя на брата. Наверно, если не закончен – то это паршиво, от рукописи почти ничего не осталось. И как теперь прочесть текст?
Получить ответ на свой вопрос Коулман не успел.
За его спиной послышалось многозначительное покашливание, и знакомый голос, принадлежащий Сафед, недовольно произнес:
- В жизни не слышала, чтобы так коверкали святое писание. С твоим акцентом, сынок, только дэвам колыбельные петь, чтобы умирали в страшных мучениях.
Марси тихонько пискнула и метнулась обратно к брату.
А Нэт мысленно чертыхнулся. Ну, надо же, кто пожаловал, а.

Честно говоря, Нэту тоже было удивительно, как Майк смог уничтожить священный текст. Он-то был уверен, что произошедшее в норме вещей, но дэва считала иначе. Возможно, на разрушение текста повлияло то, что его использовал человек с нечистой душой?
Хотя… думать так о себе было неприятно. С каких это пор у охотников нечистые души? Нет, конечно, праведный образ жизни они не ведут, но они ведь спасают людей, рискуя жизнью. Разве это не высшая заповедь, отдать жизнь свою за другого человека?
Не-то, что бы Коулману было важно, чтобы какая-то там дэва признала его заслуги и списки спасенным им людей, но в глубине души он рассчитывал, что когда умрет, то сможет попасть на небеса. В аду его вряд ли ждать теплый прием. А тут получалось, что на небеса ему путь заказан? Паршиво. И страшно. Или дэва имела в виду не это? Уточнять почему-то не хотелось.
- То есть теперь, когда рукопись уничтожена, Ангра-Манью не сможет попасть в наш мир? – спросил Нэт. – Никогда?
Сафед усмехнулся.
- Скорее всего, и это не может не радовать. Будет возможность выбраться на отдых, а то знаете, давно не была в отпуске… С сотворения мира, можно сказать.
Марси, которую слова о розгах сперва заставили прижаться крепче к брату, успокоилась и даже подалась вперед, спрашивая:
- Вы ангел?
Дэва снисходительно усмехнулся.
- Мысли шире, деточка. Я – Дэва.
- Ну, внешне вас девой не назовешь, - возразила девчонка.
Сафед состроила недовольную мину.
- Вот она, современная молодежь. Никакого уважения к возрасту.
Нэт кашлянул, напоминая дэве о более насущных проблемах, чем критика подрастающего поколения.
- То есть дэвы ушли? В Нью-Йорке их больше нет? – уточнил он. – Мы справились?
Сафед кивнула.
- Да, и поэтому освященное оружие вам больше не понадобится.
Филип при этих словах сокрушенно вздохнул. Нэт понимал его. Ему тоже было жаль расставаться с пистолетом, способным убить дэва. Но куда больше оружия его занимал другой вопрос.
- А что на счет нашего отца? – осторожно спросил охотник. – На счет того, чтобы исцелить его… раз мы справились…

Кажется, размышления Коулмана не ускользнули от Сафед. Слова старушенции заставили охотника смутиться и отвести взгляд в сторону. Черт побери, кто ей вообще дал право читать его мысли?!
Но затем, когда разговор снова переключился на отца, от смущения не осталось и следа.
- Вы… вы вылечили его?! – выдохнул Нэт. Странно, он сам просил об этом, и сам же боялся поверить в то, что это правда.
Вместо ответа Сафед просто растаяла в воздухе, а из кухни послышалось ее недовольное ворчание.
Кажется, старушенция полезла за остатками маминого пирога. Да пусть хоть весь холодильник обчистит, если в самом деле помогла отцу.
Нэт торопливо вытащил мобильный и набрал мамин номер. Мама ответила не сразу. А едва в трубке прозвучал ее голос, как охотник выпалил:
- Мама, у вас все в порядке? Как папа?
Больше всего он сейчас боялся услышать, что состояние отца без изменений. Но мама ответила другое:
- Папа пришел в себя, - ее голос был полон радости. – Все внутренние повреждения исчезли. Врачи как раз проводят срочный осмотр… Они в растерянности.
Мама запнулась, затем добавила.
- Я не хотела вам звонить, чтобы не отвлекать вас. Та… та женщина сказала, что вы сейчас заняты и что вам нельзя мешать.
«Та женщина?»
- Сафед, ты говорила с ней? – удивился Коулман.
- Не знаю, как ее зовут, но она сказала, что пришла помочь. И Гаррету она тоже помогла…
Кажется, дэва даже перевыполнила план исцелений на сегодняшний день.
Нэт опустил телефон.
- Папа пришел в себя, - произнес он, обращаясь к брату, сестре и деду. – Сафед побывала в больнице и исцелила его. И Гаррета тоже. И что будем теперь делать?
Наверно, самым разумным было закончить с рукописью и поехать в больницу. Вот только ехать не хотелось… Мешал страх неизвестности. Ведь неизвестно, как отреагирует отец на его появление.
- Алекс, я думаю, что вы с Майком можете поехать, а мы с дедом сожжем рукопись и… и нагоним вас, - неуверенно предложил Коулман. Почему-то он был уверен,чт дед тоже не рвется на встречу со своим сыном.

Его предложение поддержки у сестры не нашло. Кажется, Алекс заподозрила в нем подвох.
Нэт вздохнул. Кажется, встречи с отцом было не избежать. И это пугало.
Дед тоже не рвался на эту встречу. И отчаянно искал повод ее избежать. Этим поводом стала забота о Марси и Дэвиде.
- Да, их нужно отвезти, - тут же подхватил Коулман.
- Я прослежу, чтобы они вернулись, - тут же прозвучал с кухни голос Сафед. – Так что поезжайте все вместе. Сыновий долг – это святое. И хватит искать отмазки, глупый мальчишка!
Дэва не назвала имени, но Нэт понял, что она имеет в виду его. И от того, что его страхи стали всеобщим достоянием, в глубине души шевельнулась злость вперемешку со стыдом.
- Ничего я не ищу, - пробормотал охотник. – Я просто переживают за девчонку и ее брата.
- Я так и поняла, - тут же отозвалась дэва. – А сыра у вас нету? Давно, знаете ли, мечтаю о кусочке твердого сыра на черном хлебе?
Дверь холодильника снова открылась. Кажется, в скором времени тот обещал опустеть.
- О, и колбаска есть, - прозвучал довольный голос дэвы, тут же сменившийся недовольным ворчанием. – Ну, чего топчетесь? Езжайте. Не волнуйтесь, когда буду уходить – дверь за собой закрою. Ни один злоумышленник не войдет… И ты тоже езжай, старик. Это твой шанс. Упустишь его – другого не будет.
Кажется, в этом доме стало слишком много телепатии на квадратный метр.
Филип покраснел, уголок губы у него задергался с такой силой, словно вот-вот грозил оторваться.
- Хватит с меня! – рявкнул он и направился к выходу. В какой-то момент Нэту показалось, что дед сейчас просто уйдет. Насовсем.
Но вместо этого, дойдя до порога комнаты, он обернулся и поинтересовался.
- Кто-то будет вызывать такси? Или в больницу пойдем пешком? И да, сожги ты этот чертов клочок бумаги, в конце концов! - последнее явно относилось к Майку с обрывком рукописи в руке.

Отредактировано Нэйтан Коулман (2016-08-09 16:43:22)